Основные проблемы Европейского Союза. Проблемы и перспективы развития европейского союза
Отчего угроза популизма сегодня воспринимается в Европе так остро?
Вероятность прихода к власти или, по крайней мере, укрепления позиций в парламентах разных уровней тех политических сил, чьи взгляды пока остаются для Европы радикальными, действительно существует. Она не очень высока, но опыт США не позволяет пренебрегать такой возможностью. Однако эта опасность - лишь симптом, указывающий на нарастающие в Евросоюзе проблемы. Таких проблем наберется немало, и, хотя ни одна из них по отдельности не способна стать судьбоносной для европейской интеграции, совокупно они представляют немалую угрозу. Тем более, что популисты активно критикуют национальные правительства и брюссельскую бюрократию за неготовность (или неспособность) с этими проблемами разбираться.
Экономика
В экономическом отношении Европейский союз в целом находится в очень неплохой форме. Четвертый год наблюдается небольшой, но устойчивый рост основных экономических показателей - по темпам зачастую опережающий США. Однако финансовые проблемы стран юга ЕС никуда не делись, особенно острыми они остаются в Греции. По оценкам МВФ, Греции нужно еще до 60 млрд долл. в следующие три года для обеспечения стабильности экономики. На первый взгляд, ситуация там сегодня не выглядит такой катастрофической, как в 2010 году. Но сегодня на волне популизма, усиливающего негативное отношение европейцев к оказанию финансовой помощи соседям, у Афин намного меньше шансов получить дополнительные кредиты. По опросам в Германии, которая является основным кредитором Греции, поддерживают идею новой помощи лишь около 25% граждан. Германия сегодня готова согласиться с выходом Греции из еврозоны. Но следующей в очереди за помощью - Италия с ее кризисом банковского сектора, и в этом случае подобный рецепт неприемлем.
Под вопросом и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство – ключевой проект экономического сотрудничества между ЕС и США. Негативное отношение Трампа к существующим соглашениям о свободной торговле тут ни при чем: на идею свободной торговли с европейцами он смотрит скорее позитивно. А вот сами европейцы к проекту относятся неоднозначно, начавшийся в 2013 году переговорный процесс затормозился задолго до смены власти в Вашингтоне именно из-за позиции членов ЕС. Нынешний год не исправит ситуацию - идея теряет политическую поддержку. Меркель, едва ли не главный сторонник проекта на континенте, ввиду выборов вынуждена будет пойти на уступки однопартийцам, среди которых немало оппонентов Трансатлантического партнерства. Традиционно поддерживающий усиление связей с США Лондон после прошлогоднего референдума и вовсе перестал оказывать влияние на политику Евросоюза.
Выход Великобритании из ЕС вообще станет в этом году неиссякаемым источником проблем для Европейского союза. Хотя переговоры по Brexit завершатся года через два, ЕС придется определиться с принципиальной позицией на переговорах практически сразу после их официального начала, то есть уже весной. Если Евросоюз займет жесткую позицию, попытается наказать Лондон, чтобы отвадить других членов ЕС от повторения британского пути, он рискует уронить свой моральный авторитет. Единство ЕС зиждется на его привлекательности, а "карательные" меры в отношении отступника будут выглядеть как готовность впредь сохранять это единство силой. Кроме того, жесткий сценарий предусматривает целый ряд мер, которые ударят по гражданам Соединенного Королевства: отказ от единого трудового пространства, восстановление таможенным границ и т. п. Наказывая простых людей за выход Великобритании, ЕС фактически перечеркнет примат гуманизма, один из базисов европейской интеграции. С другой стороны, если выход Великобритании произойдет по мягкому сценарию, и большая часть торгово-экономических связей сохранится в неприкосновенности, это может подтолкнуть других недовольных политикой Брюсселя к повторению Brexit.
Начавшиеся разговоры о новом референдуме о независимости Шотландии, а также о референдуме в Северной Ирландии неприятны не только для Лондона, но и для Брюсселя. Во время предыдущего шотландского референдума в 2014 году в ЕС с радостью восприняли победу сторонников сохранения целостности Великобритании. Для Евросоюза вопрос самоопределения отдельных территорий в странах-членах выльется в новые проблемы политического, юридического и правового характера: станут ли тогда новые государства членами ЕС автоматически, что будет, если результаты референдумов не будут признаны соответствующими странами, и множество других, не менее острых. У ЕС уже имеется прецедент Каталонии, где все эти вопросы решать, возможно, также придется в текущем году. Сразу два потенциальных референдума в Великобритании, очевидно, станут катализатором для всей Европы.
Наконец, уход Великобритании разрушает баланс сил в ЕС, в котором Лондон выступал противовесом Берлину. Конкуренция двух держав выглядела естественной: Германия – локомотив дальнейшей интеграции и сторонник усиления надгосударственных институтов, Великобритания объединила вокруг себя тех, кто опасается дальнейшей централизации. Но именно экономический и политический вес Великобритании был залогом того, что и такая позиция будет учтена. Франция не сможет стать новым противовесом - слишком тесные связи с Германией, слишком близки позиции двух стран по будущему ЕС. Теперь Берлину могут противостоять лишь более слабые и достаточно разрозненные силы, а вот стремление укрепить европейскую целостность у Германии не исчезнет. Более того, евроскептиками немцы не станут, кто бы ни победил на выборах – слишком много Германия вложила в Евросоюз, в прямом и в переносном смысле – но вот национального эгоизма в их политике станет наверняка больше. Следовательно, Германия будет чаще оказывать давление на партнеров. В нынешней, отдающей должное популизму и национализму Европе такое давление скорее всего приведет к новым побегам из ЕС и ослаблению всего Евросоюза.
Миграция
Проблема беженцев успела стать для Европейского союза привычной. Однако в последнее время она все больше усложняется, выходя далеко за рамки социальной политики. Она уже стала неотъемлемой частью проблем в области безопасности, и все прочнее ассоциируется с угрозой терроризма. Последние опросы показывают, что в тех странах ЕС, где терроризм воспринимается как ключевая угроза, проблема миграции не отстает от нее по важности и воспринимается в связке с ростом террористической опасности. Эта тенденция - маркер роста националистических настроений, прямо угрожающих базовым демократическим ценностям Европейского союза. Об усилении национализма свидетельствует и нежелание ряда восточноевропейских членов ЕС принимать беженцев, что угрожает не только единству ЕС, но и ставит под сомнение управляемость Евросоюза.
Миграционная проблема превращается в постоянный фактор политики ЕС: обсуждение ограничительных мер в миграционной политике Италии, Бельгии, Финляндии, предложение ряда функционеров ХСС ввести запрет на двойное гражданство - эти шаги предпринимаются как реакция на миграционный кризис последних лет, однако касаются значительно более широкого круга вопросов и будут определять политику на многие годы.
Внешняя политика
Европейскому союзу придется столкнуться и с целым рядом внешнеполитических вызовов. В последние годы коллективная дипломатия ЕС не добилась заметных успехов: соглашение с Турцией по беженцам работает плохо, общая позиция по Сирии так до конца и не сформировалась. А ведь уход Лондона делает потенциал политического влияния ЕС в мире еще более слабым.
В текущем году по крайней мере три международных проблемы могут вызвать раскол в Евросоюзе. Обострение отношений между США и КНР, к которому пока ведет дело администрация Трампа, для ЕС означает конфронтацию между двумя крупнейшими торговыми партнерами (на США приходится чуть меньше 18% внешней торговли ЕС, на КНР - около 15%). Если конфликт между США и КНР начнется серьезный, американцам не стоит ждать единогласной поддержки, как это было в 1989 году после разгона демонстрантов на площади Тяньаньмэнь. Немалая часть европейских стран предпочтет остаться нейтральной и сохранить торговые отношения с обоими партнерами, но Евросоюз не сможет сформулировать в этом конфликте никакую политику.
Еще один внешнеполитический поворот Вашингтона, который может спровоцировать раскол в ЕС, - ужесточение позиции в отношении Ирана. Евросоюз принял непосредственное участие в достижении соглашения по ядерной проблеме в 2015 году. Франция, Германия и еще ряд стран ЕС уже ведут с Ираном активные переговоры о начале экономического сотрудничества, и, поскольку нынешнее обострение не вызвано нарушениями с иранской стороны, вряд ли они легко согласятся отказаться от потенциальных выгод, которые такое сотрудничество сулит. В то же время Швеция, Нидерланды продолжают жестко критиковать Тегеран за нарушения прав человека, и, весьма вероятно, поддержат ужесточение политики Вашингтона на иранском направлении.
Наконец, еще одной проверкой Евросоюза в международной политике станут отношения с Россией. Разговоры о необходимости смягчения санкций в отношении Москвы ведутся в Европе давно, но режим санкций продолжал держаться - не в последнюю очередь благодаря позиции США, Великобритании и Германии. Позиция новой администрации в отношении России существенна, даже если Трамп не будет снимать американские санкции (а добиться поддержки в Конгрессе по этому вопросу ему будет очень сложно). Достаточно того, что нынешняя администрация просто не станет давить на европейских партнеров, требуя от них сохранения режима. Сможет ли и, главное, захочет ли Германия обеспечивать такое единство в одиночку - большой вопрос, ответ на который дадут федеральные выборы.
Экономика Еврозоны(стран Европы). Анализ состояния
Еврозона является крупнейшим в мире финансовым союзом, объединяющим между собой 19 государств. Ее доля в мировом ВВП составляет 17%. Она занимает ключевое место не только в Европе, но и во всей международной экономической системе. Однако в последние годы союз постоянно проходит испытания на прочность. Внутри объединения имеется множество проблем и противоречий. В данной статье будет рассказано о том, что представляет собой Еврозона, по каким законам и договоренностям она существует и насколько взаимовыгодным является сотрудничество между отдельными членами.
История формирования и юридические вопросы
Стремления к объединению европейских государств наблюдались уже после Второй мировой войны. Этому способствовали США. Оказывая странам участницам боевых действий финансовую помощь, взамен Штаты требовали соблюдения политических и экономических правил. Некоторые из них были направлены на осуществление беспрепятственного движения американского капитала. В период 1945-1999 гг. организовывались различные союзы. С 1979 года даже была создана специальная денежная единица ЭКЮ, использующаяся для безналичных расчетов между Центробанками. Распад СССР открыл дополнительные возможности для объединения европейских стран.
Юридически Еврозона была создана в 1999 году. Она представляет собой валютный союз, который существует в рамках более крупного Европейского союза. На момент 2016 года Еврозона состоит из 19 государств-членов.
Как валютный союз, Еврозона имеет единую кредитно-денежную систему. Контроль над ней осуществляется общим органом управления – Европейским Центробанком (ЕЦБ). И это является главным отличием от Евросоюза.
Еврозона имеет общую валюту евро, которая является единственным обязательным средством платежа. Однако фискальная политика до сих пор не приведена к единообразию.
В 1999 году членами Еврозоны стали: Германия, Франция, Италия, Испания, Австрия, Нидерланды, Португалия, Финляндия, Бельгия, Ирландия, Люксембург. В 2001 г. присоединилась Греция. Затем вступили – Словения, Словакия, Мальта, Кипр, Эстония. А в последние два года – Латвия и Литва.
Все участники Еврозоны должны соответствовать Маастрихтским критериям. Если страна выходит за их рамки, то на нее накладывается штраф. Однако на деле эти критерии практически не соблюдаются. Например, размер государственного долга, ограниченный 60% от ВВП, уже давно превышен почти всеми членами Еврозоны. В итоге критерии периодически пересматриваются и как бы подстраиваются под уже существующие реалии.
Отношения между членами внутри союза
Экономика Еврозоны очень сильно зависит от того, как меняются отношения между отдельными членами. Любой намек на серьезные разногласия приводит к падению курса евро. А разногласия возникают постоянно. И хотя официально декларируются равные права всех участников, в действительности есть страны лидеры, которые диктуют свою волю, а есть те, кто вынужден подчиняться.
Считается, что лидерами союза являются Германия и Франция. Но наибольшее влияние оказывает Германия. Это самая крупная экономика Еврозоны, которая обеспечивает около 40% всего экспорта и формирует почти 30% совокупного ВВП (3,8 трлн. долларов США). Статистика Германии выглядит значительно лучше, чем статистика других стран союза. В периоды кризиса она страдает меньше. Ее торговый баланс всегда положительный. По сути это промышленный центр, занимающийся выпуском и продажей качественных товаров с мировым именем. Германия считается постиндустриальной страной. Однако доля производства реальных товаров в структуре ее ВВП выше, чем у США и даже Японии – 30%. Германия однозначный лидер в Еврозоне. Она же получает больше всего выгод от объединения. Это происходит потому, что именно она определяет основные направления политики.
Внутри Еврозоны действуют специальные правила, в соответствии с которыми страны осуществляют свою экономическую деятельность. Например – устанавливаются квоты на продажу той или иной продукции. Противники Еврозоны в Греции не раз обвиняли лидеров союза в том, что они фактически ограничили им выпуск отдельных товаров. Многие предприятия, которые раньше производили какую-либо продукцию, пришлось закрыть, т. к. квотирование сократило возможности для экспорта. Взамен этого Греции предоставлялись большие займы и денежные компенсации. В итоге страна за несколько лет потеряла промышленные мощности, но набрала много кредитов. Государственный долг вырос до значений в 120-140% к ВВП. Начался полномасштабный кризис, который чуть было не закончился выходом страны из валютного союза.
О том, что Германия фактически проводит политику экономической экспансии, говорят и представители других государств. Подобные заявления можно услышать от оппозиционных к власти активистов в Латвии и Литве. Несмотря на это обе страны вступили в Еврозону в 2014-15 гг.
Таким образом, получается, что Германия поглощает производства стран членов союза, устанавливая ограничения на выпуск продукции и открывая для себя дополнительные возможности экспорта. На немецкую экспансию в частности указывает и другой пример – концерн Volkswagen за период 1990-2000-ых годов скупил множество производителей автомобилей и мотоциклов в Европе. Среди них: французская Bugatti (1998 г.), итальянская Lamborghini (1998 г.), итальянская Ducati (2012 г.), испанская SEAT (период поглощения – 1986-2001 гг.), итальянская инжиниринговая компания ItalDesign (2010 г.). А также не входящие в зону евро: чешская Skoda (1991-2000 гг.), английская Bentley (1998 г.), шведская Scania (2011 г.).
Такое положение Германии постоянно подвергается критике. Несмотря на то, что страна является экономическим лидером и крупнейшим промышленником в Еврозоне – скептики указывают на то, что она использует свое положение для захвата производств других государств и усиления собственных позиций.
Франция является второй экономикой в союзе. Она играет немалую роль. Однако ее позиции нельзя сравнивать с позициями Германии. ВВП Пятой республики – 2,8 триллиона долларов. А объем экспорта в Еврозоне почти в 3 раза меньше, чем у Германии. Разногласий между двумя странами обычно не наблюдается.
Большой группой в ЕЗ является так называемый блок PIGS. Эта аббревиатура используется для обозначения следующих стран: Португалия, Италия, Греция, Испания. В период обострения кризиса в 2011-13 гг. данные государства испытывали особенно большие трудности. Для некоторых из них вставал вопрос о дефолте. Государственный долг Италии составлял 132% к ВВП, Португалии – 130% к ВВП, Греции – 175% к ВВП. Госдолг Испании был 94% к ВВП, но зато безработица составляла 26%. При этом Италия и Испания являются по величине третьей и четвертой экономиками в Еврозоне. Их выход из союза мог означать фактически его распад. А дефолт грозил крахом самой модели. В вину Германии ставили то, что она, являясь лидером, не проследила за соблюдением принципов Маастрихтского договора. А взамен этого сама способствовала увеличению кредитной нагрузки стран. В то же время немецкое общество весьма негативно отзывалось о блоке PIGS, заявляя, что Берлин не обязан кормить другие страны. Противоречия внутри Еврозоны нарастали. В государствах проходили акции протеста. В 2011-13 гг. число евроскептиков росло. А союз стоял на грани развала. Ситуацию удалось временно разрешить путем сокращения расходов в странах PIGS, реструктуризации долгов и частично за счет снижения курса евро.
Такие страны как Нидерланды, Австрия и Финляндия никогда не вызывали большого беспокойства – во многом благодаря относительно невысокому госдолгу (55-75% к ВВП) и умеренным показателям безработицы (не более 10%). Однако кризис коснулся их в полной мере. Наблюдалось сокращение ВВП и дефляция. При этом Нидерланды являются довольно крупным игроком (5-ым по величине экономики в ЕЗ). Но отсутствие рисков дефолта обуславливает и отсутствие внимания к этим государствам.
Другой член союза – Бельгия – всегда имел хорошие показатели.
Настоящей головной болью для Германии стала Греция. Фактически в ней пришлось провести выборочный дефолт, причем в несколько этапов. В стране проходили массовые акции протеста и беспорядки. Власть постоянно менялась. Примерно половина граждан выступала за выход из Еврозоны. И большая часть – за отказ от мер по сокращению расходов и выплаты долгов. Кризис обострялся не один раз. Последний пик был в 2015-ом (с очередным дефолтом). Ситуацию удалось решить лишь путем хитрых политических уловок. Если бы состоялся выход страны из Еврозоны, то под угрозой оказалась бы стабильность всего союза. Сейчас проблемы Греции временно забыты. Однако в случае нового витка кризиса можно ожидать обострения ситуации.
Частичный дефолт был проведен и на Кипре – островном государстве, которое является оффшорной зоной. Но размер экономики Кипра чрезвычайно мал.
Другие члены Еврозоны также имеют довольно незначительный объем экономики, их влияние на политику союза невелико.
Импорт и экспорт. Структура экономики
Экономика Еврозоны состоит из экономик отдельных государств, которые входят в союз. Поэтому подробный анализ слишком сложен и объемен. Но можно выделить ключевых участников, обеспечивающих основной товарооборот. Это в первую очередь Германия, а также Франция, Италия, Испания, Нидерланды и Бельгия.
Основной статьей импорта Еврозоны можно назвать углеводороды. Территория стран ЕЗ не слишком богата полезными ископаемыми. Есть отдельные государства, которые обладают хорошими месторождениями – например, Нидерланды. Но добываемый объем недостаточен для обеспечения совокупного спроса. Одним из главных импортеров нефти и газа является Россия. Ее доля составляет около 30%. Поэтому в некоторой степени Европа зависит от РФ. Но ее роль в торговом балансе валютного союза не стоит переоценивать. Кроме углеводородов и другого сырья (металлы), Россия практически не поставляет какой-либо продукции. Есть страны, которые немного сильнее других зависят от России – например, Италия. Однако в общем балансе торговля с Россией не имеет большого объема.
Импорт нефти и газа осуществляется также из других европейских государств, не входящих в ЕЗ – например, из Норвегии. В некоторых странах Еврозоны имеются месторождения сланцевой нефти. Однако они практически не разрабатываются по экологическим соображениям.
Другой важной статьей импорта можно назвать высокотехнологичную продукцию из Китая и США. Это бытовая техника, машины, различное оборудование, цифровая техника и компьютеры.
Страны Еврозоны импортируют и продукты питания, которые сложно производить в климатических условиях своего региона. Это в первую очередь тропические фрукты, кофе, какао, сахар, а также частично соя и кукуруза. Но в то же время государства ЕЗ обладают довольно развитым собственным сельскохозяйственным сектором.
Основной объем экспорта из валютного союза составляет продукция автопрома, авиакосмической отрасли, а также различное высокотехнологическое оборудование. Крупнейшей статьей для Германии и Франции являются именно автомобили и самолеты. Также на продажу идет большое количество современной медицинской техники и бытовой техники. Практически все ключевые страны валютного союза представляют собой экономики высоких переделов. То есть закупается сырье, а поставляется продукция с высокой добавленной стоимостью.
Немалую долю экспорта составляют и продукты питания. Аграрная промышленность в Европе очень хорошо развита. Фермерское хозяйство получает государственную поддержку. Поэтому страны ЕЗ не только в значительной степени обеспечивают себя продовольствием, но и поставляют его за рубеж – например, в Россию.
Другой важной статьей экспорта можно назвать текстильную продукцию, одежду и обувь.
Еврозона – это не отдельная страна, а целый регион, объединяющий много стран. Поэтому основными торговыми партнерами являются сами государства-члены друг для друга. Второе место по значимости занимают другие европейские страны, не входящие в ЕЗ – например, Великобритания и Швейцария. Конкуренцию им составляют Китай и США, на которых также приходится значительная доля товарооборота. Россия – несмотря на то, что на треть обеспечивает потребности союза в углеводородах – в целом по совокупному объему торговли занимает не слишком большую долю. По размерам товарооборота ее можно поставить после США и Китая. Но ее значимость именно в энергобалансе довольно высока.
С 2012 года Еврозона имеет положительное и растущее сальдо торгового баланса (экспорт превышает импорт).
Состояние на текущий момент
Еврозона сейчас сталкивается с теми же проблемами, что и другие экономически развитые регионы (США, Япония). Это кризис перепроизводства, перенасыщенность товарами и кредитами. Как следствие – падение производства и дефляция. Однако закредитованность в странах валютного союза не такая сильная, как в Америке. А кредитно-денежная политика более консервативная и сдержанная. В итоге пузыри на финансовых рынках не очень большие. Хотя отдельные страны, являясь оффшорными зонами, представляют опасность для банковской стабильности.
Еврозона обладает и другой отличительной чертой – большая разница между странами лидерами и периферией. Существует серьезный экономический дисбаланс между локомотивом союза Германией и блоком PIGS. В этом отчасти виновата сама Германия. Наличие дисбалансов приводит к постоянным конфликтам и создает нестабильность для всего объединения. Данную проблему можно было бы решить путем перераспределения средств между членами и предоставлением периферийным странам больше возможностей для развития.
Дополнительные сложности вызывает то, что кредитно-денежная политика государств подчиняется единому органу ЕЦБ. И отдельные страны не могут, скажем, девальвировать свою валюту сильнее или слабее, даже если это было бы решением проблемы.
Пик кризиса Еврозоны пришелся на 2011-2013 гг. В 2015-ом наметилось улучшение ситуации. Долговые проблемы были частично разрешены. Греческий кризис временно отступил. Многие страны начали показывать экономический рост. За счет вливания в систему дополнительных денег удалось частично решить проблему дефляции. Однако некоторые страны до сих пор не могут продемонстрировать увеличение ВВП или инфляцию. Относительно неплохие статистические показатели Еврозоны формируются в основном за счет Германии. Такие важные участники как Франция и Италия до сих пор пребывают в стагнации.
Все проблемы могут вновь обостриться в случае наступления глобального кризиса. По причине менее развитого финансового рынка (чем в США) в Еврозоне нет больших пузырей, но зато и нет больших возможностей для стимулирования экономики за счет увеличения денег в системе. Это ограничивает политику ЕЦБ.
64 % 36 %
В последнее время много пишется о заявлениях миллиардера Джорджа Сороса, которые связаны с тем, чтобы «уронить» европейскую валюту до уровня паритета к американскому доллару, то есть достичь следующего равенства: 1 евро = 1 доллар США. Эксперты делают многочисленные выводы, связанные с высказываниями миллиардера, вместо того чтобы постараться встать на место крупнейшего «валютного спекулянта», провести анализ его логики «выбора жертвы» и понять суть проблемы - в чем заключаются истинные причины падения евро и каким образом можно поднять курс европейской валюты?
«Умелые руки» СМИ привели к тому, что в качестве приоритетной и основной проблемы Евросоюза выступает лишь одна Греция, которая стала в один миг виновницей второй волны глобального кризиса, снижения курса евро и возможного распада Европейского союза. При этом существует одна фундаментальная цифра, которая четко даёт понять, что Грецию кто-то намеренно подставляет под так называемую «европейскую причину». Цифра эта следующая - удельный вес ВВП Греции в общеевропейском ВВП составляет всего лишь 2%.
В чем же заключаются истинные причины кризисных явлений в Европейском Союзе, где находятся его больные места и слабые области, которые инвесторы при вложении средств обязательно должны учитывать? В недавнем прошлом к Евросоюзу применялся только высокий стиль - крупнейшая межгосударственная коалиция современного мира, объединяющая в себе население порядка 500 млн. человек и производящая около 30% мирового ВВП. Кроме этого, под контролем Евросоюза находилось 17% мировой торговли - огромная платежеспособная область. В свою очередь, евро представляет собой новую мировую валюту, валюту современного общества. Считалось, что именно евро станет общемировой валютой после краха США (именно этого ожидали в Евросоюзе).
Однако наступление всемирного финансового кризиса 2008 года заставило открыть глаза многим политикам, экономистам и финансовым аналитикам, которые быстро отдали пальму первенства противоположной крайности. Известные, и не очень, СМИ выбирали заголовки наподобие «европейского пике», «провалившегося проекта», «прощай, Евросоюз» и т.д. Такие заголовки повергали в уныние европейцев и инвесторов из-за рубежа. Многие выводы авторитетных международных экспертов были связаны с распадом валютного союза, а крайне категоричные - с развалом самого Европейского Союза. Катастрофический сценарий Евросоюза также поддержали астрологи и…спецслужбы. По предсказанию Глобы, Евросоюз должен прекратить своё существование к 2020 году, что данная коалиция будет разбита на несколько Евросоюзов, в качестве которых будут выступать южноевропейский, североевропейский, восточноевропейский и т.д. Еще раньше Глобы это же время возможного распада Евросоюза называло и ЦРУ (спецслужба главного конкурента ЕС).
Какие же факторы ослабляют Европейский Союз, какова природа этого клубка трудноразрешимых противоречий и где лежит корень этих противоречий? Почему Д.Сорос, спустя 18 лет, решил вновь ввести в действие свой механизм феноменального успеха, но уже «играя» не с Банком Англии, а с Европейским Центральным Банком? Рассмотрим комплекс «подводных камней» современной Европы:
1) Первая проблема ЕС заключается в «механическом» объединении стран. Причиной «механизации» стало поспешное расширение Евросоюза: 2004 год - 15 стран, 2007 год - 27 государств. Столь быстрое увеличение количества участников ЕС нарушило изначальную стабильность архитектуры стран так называемой «старой Европы», которые сумели к тому времени наладить тесные экономические и политические взаимоотношения.
2) Следующий проблемный фактор состоит в молодости и незавершенности проекта. Многие фундаментальные направления не были изначально обговорены, документально закреплены и опробованы. В связи с этим нормативная база ЕС требует большой доработки и оптимизации, исходя из существующих реалий.
3) Кризисные явления в экономике выступают третьим негативным фактором, который нарушает модель стабильного функционирования Европейского Союза. Кризис выступил причиной поднятия градуса противоречий среди участников Евросоюза. Участники ЕС так и не выработали конкретную стратегическую модель действий, которая бы позволяла поддерживать друг друга в период кризиса. Иными словами, в ЕС был дан сигнал, что «спасение утопающих - дело рук самих утопающих».
4) Внешнеполитические противоречия между членами Европейского Союза. Несмотря на искусственное единство, внутри ЕС зачастую возникают острые конфликты, сторонами которых выступают «Старая Европа», стремящаяся создать новый международный центр власти, и «Новая Европа», занимающая порой проамериканскую, антироссийскую позицию. К «Новой Европе» зачастую примыкает Великобритания.
5) Пятая группа проблем Европейского Союза связана с историческими, культурно-ментальными расхождениями между участниками ЕС. ЕС находится на начальной стадии (стадии зарождения) создания модели общеевропейской идентичности. Поскольку в ЕС многие государства за весь период истории неоднократно противостояли друг другу в различных войнах, была принята негласная договоренность - исключить исторические обиды. Однако в последнее время эта договоренность зачастую игнорируется.
Сегодня ЕС – это объединение почти 30 стран Европы в единый евросоюз с единой валютой (евро) и ее судьба напрямую зависит от судьбы этого союза. Об этом и пойдет речь в новой статье, что будет с евро и ЕС в будущем и чего ожидать от этого нам?
Зона Евро — объединение 17 стран Европы, использующих единую валюту — совсем недавно и в связи с мировым финансово-экономическим кризисом подверглась весьма серьезному испытанию, которое обнажило некоторые слабые стороны и противоречия европейской валюты, способные при определенных условиях создать весьма значительные проблемы для ее функционирования и процессов дальнейшей экспансии в мировом экономическом пространстве.
Речь идет о том, что государственный долг некоторых стран Зоны вышел за пределы, которые являются приемлемыми. В результате возникла угроза их дефолта, что не могло ни отразиться в негативном плане на отношении субъектов мировой хозяйственной деятельности к единой европейской валюте. Наметилась тенденция падения евро. Чтобы она не превратилась в обрушение валюты, надо было предпринять какие-то меры. В СМИ, а также на уровне высших чиновников аппарата Евросоюза, в правительственных кругах стран Запада началось обсуждение вариантов выхода из кризиса. Разброс мнений был достаточно широк. В том числе заговорили о возможных формах дезинтеграции Зоны: исключении из объединения экономически слабых стран, выходе из него государств-лидеров Западной Европы и даже о роспуске Зоны и возвращении стран-членов к национальным валютам.
Конечно, разговоры о возможной ликвидации в ближайшее время зоны евро едва ли можно назвать серьезными. Пока нет никаких признаков того, что Зона прекратит свое существование. Было бы не правильным считать также, что ее могут покинуть отдельные высокоразвитые страны, в частности Германия или Франция. Ведь они были инициаторами создания объединения, и следует в связи с этим полагать, что ее формирование и развитие отвечает их коренным экономическим и политическим интересам. В то же время, на мой взгляд, вполне обоснованным было бы решение о сужении поля валютной интеграции за счет выхода из валютного объединения некоторого числа его стран-участниц, попавших в тяжелое финансовое положение. Такой выход в некотором отношении явился бы полезной мерой в плане усиления в перспективе мировых позиций единой европейской валюты, преодоления самими этими странами долгового кризиса и неустойчивого финансового состояния, балансирующего на грани дефолта.
Дело в том, что одна из главных причин, которая породила финансовые проблемы этих стран, связана с особенностями самого валютного объединения, со сложившейся здесь системой межгосударственных отношений, которая содержит противоречие, создающее условия для возникновения финансовых дисбалансов, а следовательно, и для появления объективных причин выхода из Зоны некоторых наиболее слабых экономик.
Суть противоречия состоит в том, что в рамках валютного объединения единая валюта и единая денежно-кредитная политика применяются по отношению к странам, которые сохраняют свою финансово-экономическую обособленность. Это означает, с одной стороны, что функционирование единой валюты и применение единой денежно-кредитной политики, проводимой Европейским центральным банком, осуществляются так, будто объединение представляет собой одно государство, в интересах которого используется евро. С другой стороны, в сфере публичных финансов проявляется тот факт, что Зона — не единое государство, а состоит из множества отдельных государственных образований. Причем каждое из них имеет свою собственную финансовую, налогово-бюджетную систему, результаты функционирования которой во многом определяются уровнем экономического развития, особенностями хозяйств, действующих в границах его территории, их конкурентоспособностью. В результате использование единой валюты и единой денежно-кредитной политики для некоторых стран объединения вместо пользы может принести существенный вред.
В самом деле, функционирование единой валюты усиливает конкуренцию между компаниями стран Зоны, делает ее более жесткой и разрушительной, поскольку упраздняет саму возможность применения более слабыми в экономическом отношении государствами защитной валютной политики на основе снижения реального курса национальной валюты. В силу особенностей единой монетарной политики эти государства лишаются также возможностей самостоятельно оперировать инструментами денежно-кредитной политики, в частности поддерживать в зависимости от необходимости и конъюнктуры национальные предприятия кредитными ресурсами за счет расширения рефинансирования экономики. И то, и другое является предпосылкой для нарастания финансовых трудностей слабых в конкурентном отношении государств.
Следует особо подчеркнуть, что указанное противоречие имеет институциональный, а не конъюнктурный характер. Это — противоречие между элементами установленного здесь экономического порядка, базовыми структурами действующей экономической системы. А следовательно, оно может быть ликвидировано только путем изменения данного порядка, приведения в соответствие элементов и структур: либо за счет движения вперед к более высокой степени интеграции, т. е. прежде всего к созданию единого бюджета, превращению государственных финансов отдельных стран в общие ресурсы Еврозоны, либо в результате возвращения стран к национальным валютам и обособленным в рамках каждого государства системам монетарного регулирования.
Но и в рамках действующей системы можно было бы, конечно, поддерживать достаточно долго условия, при которых противоречие не принимает острые, отрицательные формы проявления, не приводит к нарастанию финансовых проблем для отдельных стран-участниц Зоны. Для этого надо было бы сделать конкуренцию внутри Зоны менее разорительной. Такое было бы, на мой взгляд, возможно при соблюдении хотя бы одного из двух условий:
1) наличия достаточной совместимости, взаимодополняемости интегрирующихся в Зоне экономик;
2) отсутствия существенных различий между уровнями экономического развития, уровнями конкурентоспособности стран-участниц.
Действительно, первое условие, взаимодополняемость, или разделение труда между участниками объединения, позволяет избегать масштабной негативной конкуренции и подключать даже слаборазвитые экономики к эффективному экономическому сотрудничеству, что обеспечивает им высокие темпы роста производства и экспорта и, как следствие, дает возможность добиваться положительных значений торговых и финансовых балансов. Второе условие — участие в Зоне примерно равных по уровню экономического развития и производительности труда государств — с одной стороны, не дает конкуренции «убивать» национальные производства в силу их высокой конкурентоспособности, а с другой стороны, открывает широкие горизонты для их развития путем обновления продуктов и совершенствования технологий во всех странах-участницах, что позволяет сохранять в отношениях между ними определенное торговое и платежное равновесие, не допускать наращивания внешних и внутренних государственных и корпоративных долгов.
Слабость Еврозоны состоит в том, что здесь и первое, и второе условие в полной мере не соблюдается. Взаимодополняемость производств и высокая конкурентоспособность присущи в большой степени высоко развитым странам Западной Европы, экономическая интеграция которых началась довольно давно, после второй мировой войны, и осуществлялась поэтапно от простых форм к более сложным, что позволило постепенно адоптировать их национальные хозяйства друг к другу. Что касается стран, относительно недавно присоединившихся к европейским интеграционным процессам (к таким государствам можно отнести Грецию, Португалию, Испанию, а также практически все страны Центральной и частично Восточной Европы, входившие прежде в советский блок), то они, во-первых, имеют по сравнению со странами-лидерами Евросоюза низкий уровень конкурентоспособности, а во-вторых, не смогли пока занять (за некоторыми исключениями) достойного места в системе европейского разделения труда.
Иными словами, в Евросоюз, а затем и зону евро принимаются страны, экономика которых здесь подвергается значительным шоковым воздействиям, а сами эти страны становятся в известном смысле потенциальными кандидатами на дефолт. Такова официальная политика Евросоюза: она не принимает во внимание весьма важные для поддержания жизнеспособности Зоны экономические особенности кандидатов. Действительно, соответствие критериям, которым (согласно решению, принятому на заседании Европейского совета в 1995 г.) должны отвечать кандидаты в Евросоюз и Еврозону при приеме их в эти организации, совершенно не гарантирует того, что новые страны-члены после начала использования единой валюты будут конкурентоспособны на рынках Еврозоны и быстро найдут достаточно широкую нишу в поставках товаров на эти рынки. К этим критериям конвергенции, как известно, относятся:
- дефицит государственного бюджета страны-кандидата не должен превышать 3% от ВВП;
- государственный долг должен быть менее 60% от ВВП;
- уровень инфляции не должен превышать более чем на 1,5% среднюю инфляцию, рассчитанную на основе показателей трех стран, имеющих ее наименьшие значения в ЕС;
- уровень процентных ставок по долгосрочным кредитам не должен превышать более чем на 2% соответствующий средний показатель этих стран;
- соблюдение, по крайней мере, в течение 2-х лет установленных в Евросоюзе пределов колебаний валютного курса национальной валюты по отношению к валюте других стран-членов ЕС.
Особенность этих критериев состоит в том, что все они требуют от стран-кандидатов соблюдения некоего «финансового здоровья» на момент вступления в Зону. Казалось бы, тем самым Еврозона обеспечивает на будущее свою финансовую стабильность. На самом же деле о такой стабильности можно говорить только, если принимать во внимание лишь краткосрочную перспективу. В долгосрочном же плане соблюдение финансовой стабильности может стать проблемой.
Во-первых, достижение «финансового здоровья» в краткосрочном плане возможно для любой, в том числе и для самой слабой национальной экономики. Поэтому принятые в соответствии с финансовыми критериями в Зону подобные страны впоследствии в полной мере могут проявить и проявляют свою несостоятельность, в том числе и в финансовом отношении. Во-вторых, после вступления страны в валютное объединение степень обязательности выполнения требований критериев резко снижается. Ослабляется также мотивация к поддержанию высоких параметров финансовой стабильности, которая была характерна до вступления и которая основывалась на стремлении во чтобы то ни стало сделать «своей» европейскую валюту и таким образом, хотя бы формально, приблизиться к статусу высокоразвитой европейской страны. В-третьих, и это самое главное, до вступления в Еврозону страны-кандидаты находятся в иной, чем после вступления, экономической среде, и те инструменты и методы, которые им позволяли ранее соблюдать критерии интеграции, могут уже не работать в условиях единого валютного пространства.
Особенность этой среды, как мы уже отмечали, состоит в том, что для нее характерны совершенно открытая, ничем ни ограниченная конкуренция, а также отсутствие возможностей и прав у государств осуществлять финансовую и иную поддержку недостаточно конкурентных секторов национального хозяйства. В этих условиях, дабы оградить Еврозону от потенциально проблемных государств, руководство Евросоюза должно было бы установить в качестве критериев интеграции не финансовые и, в известной мере, конъюнктурные показатели, а более фундаментальные вещи: уровень экономического развития и конкурентоспособности национальной экономики, а также степень вовлеченности стран в европейское разделение труда. Впрочем, если бы такие критерии были использованы, то в Евросоюзе и Еврозоне мы не увидели значительного числа тех стран, которые в настоящее время так гордятся своей причастностью к объединенной Европе.
А это, по всей видимости, не соответствует интересам лидеров Евросоюза. Поэтому в валютной зоне еще долгое время будут существовать значительные различия в уровнях экономического развития отдельных стран и несоответствие их национальных экономик структуре спроса на европейском рынке. Отсюда перекосы торговых балансов внутри объединения в пользу ведущих экономик — с ними периферийные экономики не способны в полной мере конкурировать и по этой причине вынуждены уступать им (полностью или частично) свои национальные рынки товаров и услуг. В результате происходит нарастание дефицита платежного баланса, государственного бюджета, корпоративных и государственных долгов отстающих в экономическом плане государств. В конечном счете, возникает угроза дефолта со всеми негативными последствиями как экономического, так и социального характера.
Именно такая ситуация еще до начала мирового финансового кризиса складывалась в зоне евро, что подтверждают данные международной статистики. Обратимся к анализу этих данных.
Именно страны зоны евро, которые испытывают в настоящее время серьезные финансовые трудности и о которых больше всего говорят как о кандидатах на государственный дефолт, имеют наибольшее общее отрицательное сальдо торгового баланса. Так, внешнеторговый дефицит Греции в 2007 г. достиг 9,6% к ВВП этой страны, Португалии — 8,2, Испании — 7,6%. При этом значительный вклад в такие негативные результаты внесла торговля в рамках самой Зоны, где отрицательное сальдо баланса Греции составило 6,6%, Португалии — 6,7, Испании — 3,1%. Другими словами, перекосы в обмене результатами деятельности этих стран, их недостаточная конкурентоспособность проявляются прежде всего в пределах валютного объединения.
По иному выглядят здесь страны-лидеры, сумевшие нарастить торговый профицит в результате использования своих конкурентных преимуществ. Германия, Ирландия, Люксембург и Нидерланды — четверка государств, сумевших извлечь максимум пользы из своего участия в Зоне. Для них ничем не ограниченная в ее рамках конкуренция, очевидно, послужила весьма благоприятным условием развития.
Торговый дефицит ведет к оттоку евро из страны. В результате возникают бюджетные и долговые проблемы. Хотя влияние торговых дисбалансов на финансы не всегда возможно точно определить статистически из-за множественности факторов, отражающихся на финансовом положении любого государства, все же определенную корреляцию здесь можно обнаружить, и в особенности для стран, находящихся в наиболее сложной ситуации.
В 2009 г., когда мировой финансовый кризис достиг своего апогея, почти все страны (в том числе Германия и Франция) имели достаточно высокий уровень дефицита государственного бюджета, превышающий установленный в Еврозоне предел в 3 % по отношению к ВВП. Однако самый высокий его уровень наблюдался в Греции, Испании, Португалии и Ирландии. Среди этих стран наиболее проблемной оказалась Греция, поскольку дефицит бюджета здесь довольно длительный период существенно превышал норматив. В результате был накоплен значительный государственный
долг. На этой основе, а также в связи с низким доверием частных инвесторов к слабой греческой экономике возникли проблемы с финансированием долга за счет ресурсов рынков капитала. Появилась необходимость в оказании помощи Греции путем вливания средств нерыночными финансовыми структурами Евросоюза, а также межгосударственными финансовыми организациями мирового масштаба.
Уровень долга государств Еврозоны характеризуется следующими данными. Именно Греция является в Еврозоне главным должником. Сумма долговых обязательств Греции перед частными инвесторами, другими государствами и международными финансовыми организациями составила в 2009 г. непомерно высокую величину -125% к ВВП, более чем в 2 раза превысив установленный в Зоне предел в 60% к ВВП. В абсолютном выражении ее долги составили почти 300 млрд евро, из которых 53 млрд требовалось выплатить в 2010 г. Проблема усугубляется еще и тем, что долговые проблемы Греции имеют застарелый характер: с 2000 г. страна неизменно имела чрезвычайно высокую задолженность, превышающую 100%-й уровень. А это свидетельствует о том, что долговой кризис Греции мало связан с мировой рецессией. Он обусловлен фундаментальными постоянно действующими причинами. И эти причины коренятся в относительно низкой эффективности и конкурентоспособности национальной экономики.
В соответствии с некоторыми прогнозами, с проблемой надвигающегося дефолта могут столкнуться также другие названные ранее страны Еврозоны, и прежде всего Португалия.
По-иному обстоит дело в Ирландии. Ее финансовые проблемы целиком обусловлены мировым кризисом и вовлеченностью государства в финансирование ипотеки. В результате страна имела в 2008 и 2009 гг. второй по величине из стран Еврозоны дефицит государственного бюджета. В то же время в предшествующие годы дефицит не превышал нормативных значений. В результате и государственный долг Ирландии не выходил за рамки, установленные в Евросоюзе, и колебался последние 10 лет в пределах 20-45%. Более прочное финансовое положение Ирландии объясняется высокой конкурентоспособностью ее экономики. В этой области она постепенно приближается к лидерам Еврозоны, а по некоторым критериям уже превосходит их.
Как видно, накануне кризиса Ирландия имела даже несколько более высокую производительность труда в сравнении со средним ее уровнем и являлась в то же время безусловным лидером в экспорте высокотехнологических товаров. Совершенно иное положение сложилось в Южной Европе, включая Италию. Здесь показатели почасовой производительности труда — заметно ниже средних. Существенно меньше также (в 2-3 раза), чем в ведущих странах объединения, и часть экспорта, относящаяся к высокотехнологической продукции. В результате, в целом, Юг Европы проигрывает в конкуренции Северу, что и является одной из причин обострения его финансовых проблем.
Отмеченное обстоятельство нередко игнорируется (в лучшем случае относится ко второму плану анализа) даже в весьма серьезных исследованиях, посвященных европейской интеграции. Чаще превозносятся известные преимущества Зоны, с которыми связывают создание благоприятных условий для экономического роста и совершенствования на этой основе социальной среды. Среди этих преимуществ, как правило, называется снижение предприятиями и покупателями трансакцион-ных издержек за счет использования расчетов в единой валюте. Отмечается также, что Зона позволяет уменьшить волатиль-ность валютного курса, поддерживаемого мощью единого центрального банка и значительными объединенными валютными резервами, а это обеспечивает выигрыш компаниям, ориентированным на внешнеэкономическую деятельность. И наконец, валютное объединение дает также возможность улучшать доступ корпораций к интегрированному европейскому рынку капиталов и удерживать на довольно низком уровне инфляцию путем проведения довольно жесткой единой для всех стран денежно-кредитной политики.
Все эти преимущества, конечно, играют свою роль, но в определенных пределах. Ведь нельзя забывать и о том, что они дают эффект тогда, когда страна обладает конкурентными производственными комплексами. Государства, где конкурентоспособность недостаточная, единая денежно-кредитная политика, как уже было сказано, превращается в неблагоприятный фактор, поскольку не позволяет таким странам самостоятельно манипулировать валютным курсом и процентными ставками с целью защиты отечественного производства, стимулирования экономического роста и проведения структурных преобразований.
В наиболее выгодных конкурентных условиях в зоне евро находится Германия. Среди ведущих стран Евросоюза (см. табл. 4) она существенно не выделяется ни с точки зрения почасовой производительности труда, ни по параметру доли высоких технологий в экспорте продукции. Но ей удалось создать конкурентные преимущества и по отношению к Франции, и к другим странам Зоны за счет относительного снижения производственных затрат, связанных с расходами корпораций на рабочую силу. Иными словами, здесь с середины 90-х годов прошлого века при активном посредничестве правительства был установлен некий компромисс между предпринимателями и наемными работниками. Заработная плата в производственном секторе, по существу, не возрастала; в обмен на это корпорации не выводили свои производства за границу. В результате за последние 10 лет конкурентоспособность немецких товаров и услуг увеличилась на 25% по сравнению с другими странами зоны евро. Следствием этого стал тот факт, что с 1996 по 2008 г. рост объема экспорта из Германии увеличивался в два раза быстрее, нежели экспорт всех государств Евро-зоны. Германия стала крупнейшим мировым экспортером и уступает сегодня лишь Китаю. Ее вес на общем рынке еврозоны возрос с 1995 по 2009 г. с 25 до 27%. За это время доля Франции сократилась с 18,5 до 12,9%, а доля Италии — с 17 до 10%.
Другим результатом этого процесса стало то, что в условиях снижения производственных издержек и высокой конкурентоспособности у Германии нет особой заинтересованности в снижении стоимости евро. Сложившийся в еврозоне преимущественно завышенный ее курс пока не угрожает внутреннему производству ФРГ и в то же время позволяет удешевлять импорт сырья, оборудования, предметов потребления, осуществляемых из-за пределов валютного объединения, т. е. добиваться снижения издержек еще и таким путем. Вместе с тем завышенный курс, конечно, создает проблемы в конкурентоспособности слабым экономикам Еврозоны и по отношению к странам, находящимся вне ее границ. В результате торговой экспансии ряда быстро прогрессирующих компаний развивающихся стран они вынуждены уступать последним свои позиции как на внутреннем, так и мировом рынке.
Возникает законный вопрос: возможно ли изменение ситуации в этом регионе мира? Способны ли менее развитые периферийные страны зоны евро, и прежде всего Греция и Португалия, по показателям конкурентоспособности своих товаров приблизиться к уровню европейских лидеров? Теоретически, конечно, способны. Сумела же когда-то довольно отсталая Ирландия в основном решить эту проблему, правда, не без помощи американского капитала, разместившего на ее территории ряд высокотехнологических производств. Однако быстро осуществить необходимые изменения в ближайшее время, видимо, не удастся, поскольку для этого придется не только проводить кардинальные экономические реформы, перейти к новой модели развития экономики, но и во многих случаях изменить традиционный образ жизни, на что, конечно, потребуется много времени.
Не способствует также решению проблем периферии Зоны и современная конъюнктура на мировых рынках капитала. Движение производительного капитала сегодня в большей степени ориентировано на вложения в быстро расширяющиеся экономики развивающихся стран, обеспечивающих низкие издержки при производстве довольно качественной, а теперь уже и высокотехнологической продукции. Не последнюю роль в этом играет относительно низкая стоимость рабочей силы в странах с развивающимися рынками. Что касается Еврозоны, то даже ее периферийная часть в основном не способна конкурировать в привлечении таких инвестиций. Во-первых, из-за сложившихся здесь довольно высоких стандартов уровня жизни, а во-вторых, по причине завышенного курса евро, который делает расходы иностранных инвесторов в европейской валюте, связанные с капитальными вложениями, более обременительными.
Из всего сказанного выше можно сделать следующие выводы. Участие в зоне евро особенно благоприятствует тем странам, которые имеют неоспоримые конкурентные преимущества перед другими странами-участницами. Для них упразднение барьеров, ограничивающих конкуренцию, способствует быстрому завоеванию рынков менее развитых стран, вытеснению неконкурентоспособных производств последних и росту собственной экономической мощи. Это ухудшает финансовое положение периферийных государств, усиливает безработицу, которая частично ложится дополнительным бременем на государственные бюджеты, частично ведет к увеличению эмиграции рабочей силы, обеспечивая трудовыми ресурсами возрастающие потребности расширяющихся секторов экономики в странах-лидерах Зоны. Таким образом, выигрыш одних участников валютного объединения оборачивается проигрышем для других, что, по нашему мнению, и является фактором, который ослабляет единство Зоны, усиливает присущие ей коллизии. Возрастают предпосылки ее дезинтеграции.
Что может предпринять Евросоюз для того, чтобы не допустить дезинтеграции? Кардинальное решение состояло бы в ликвидации того противоречия, о котором речь шла в начале статьи. Для этого надо было бы упразднить финансово-зкономическую обособленность отдельных стран объединения, т. е. сформировать единую систему финансов, соответствующую использованию единой валюты. Речь идет о превращении зоны евро в одно государство федеративного типа (некие Соединенные Штаты Европы), в котором единая валюта была бы дополнена единым полноценным бюджетом и был бы узаконен дотационный характер более слабых национальных экономик, подобно тому, как в настоящее время отсталые регионы во Франции или Германии дотируются путем перераспределения бюджетных доходов страны.
К такому повороту событий, однако, Еврозона не готова. Сильные страны не собираются субсидировать слабые. Они поглощают рынки и доход, который в случае защиты этих рынков могла бы получать периферия, но не намерены делиться с ней этим доходом. Об этом свидетель ствуют многочисленные высказывания руководителей ведущих стран Западной Европы, а также весьма скудный и, по существу, не увеличивающийся по отношению к совокупному ВВП объединенный бюджет Евросоюза, составляющий многие годы по отношению к этому агрегату около 1%. Не содержат никаких обнадеживающих в этом плане положений и программы развития объединения. Да и настроение населения ряда государств, отвергнувшего в процессе голосования проект Конституции ЕС, которая могла бы быть реальным шагом на пути к федеративному устройству Европы, говорит о многом. Еще более призрачными следует считать и возможности создания федерации в более отдаленной перспективе, если учитывать усиливающиеся в Западной Европе националистические тенденции.
Менее радикальным путем является оптимизация зоны, которая бы состояла в том, чтобы вывести из состава его участников относительно слабые в экономическом отношении государства. Но и этот путь невозможен в ближайшее время по ряду причин. Во-первых, потому, что юридически не прописаны правила выхода из Зоны, поскольку до сих пор в этом не было никакой необходимости.
Во-вторых, такой выход означал бы в некотором плане провал политики Евросоюза, стремящегося объединить как можно большее число европейских стран, независимо от уровня их экономического развития, в том числе привязать к себе государства ЦВЕ, которые находились прежде в политической и экономической орбите Советского Союза, а значит и России. Начало попятного движения создало бы совершенно иную политическую атмосферу в Европе, показало бы, что интеграция вовсе не является необратимым явлением и что, в принципе, возможна при определенных условиях ее частичная или даже полная дезинтеграция в форме возвращения отдельных государств к самостоятельной денежно-кредитной политике и собственной валюте.
В-третьих, оптимизация экономически не выгодна странам-лидерам Евросоюза, поскольку в результате увеличились бы затраты локализованных на их территории компаний, связанные с торговой экспансией на периферии.
В-четвертых, сами страны периферии не готовы к тому, чтобы ставить вопрос о выходе из Зоны и Евросоюза. Хотя для тех государств, которые не выдерживают конкуренции и имеют значительные балансовые дефициты, вполне было бы уместным отказаться от участия в валютном объединении. При этом комплекс факторов удерживает их от такого шага. Здесь и пропагандистская роль собственных и международных СМИ, показывающих в основном позитивную роль объединения. И позиция правящих элит периферии, связавших свои политические и экономические интересы с политическими кругами Запада и крупным европейским капиталом. И все еще существующие в чем-то наивные надежды населения на то, что участие в Евросоюзе и использование единой валюты позволит быстро достичь такого же уровня жизни, как в Германии или во Франции, не понимающего, что это достижение зависит прежде всего от экономического роста, на который объединение может оказывать и отрицательное влияние из-за неконкурентоспособности отставших в экономическом плане государств и возможной неадекватности единой денежно-кредитной политики конкретным условиям их развития.
Таким образом, вполне обоснованным является предположение о том, что в обозримой перспективе не произойдет ни возникновения «Соединенных Штатов Европы», ни оптимизации зоны евро, а будут применяться (и уже применяются, как известно) паллиативные меры, с одной стороны, не нарушающие финансово-экономическую обособленность стран-участниц Зоны, а с другой стороны, не касающиеся вопросов выхода из нее тех или иных государств. Такие меры не затрагивают коренных причин дисбалансов, а лишь пытаются воздействовать на их последствия с целью смягчения и недопущения финансовых дефолтов.
Все эти меры сводятся в основном к двум основным формам: либо к оказанию финансовыми структурами Евросоюза временной финансовой поддержки проблемным странам на условиях возвратности выделенных средств (т. е. путем предоставления займов), либо к осуществлению определенных мер воздействия с тем, чтобы заставить эти страны сокращать бюджетные расходы, т. е. принудить их, по сути, к «затягиванию поясов».
К мерам первого вида относятся: скупка Европейским центральным банком долгов, облигаций стран-членов Зоны; продление на более длительный срок, вплоть до 20 лет, уже выданных ссуд; недавнее учреждение Временного фонда финансовой стабильности, кредитующего слабые экономики; создание и начало работы с 2013 г. на постоянной основе Европейского фонда финансовой стабильности по поддержке евро и подведение под него соответствующей юридической базы в форме внесения в ст. 125 Лиссабонского договора изменений, позволяющих участникам Зоны оказывать финансовую помощь друг другу.
Мерами второго вида, в частности, являются: предлагаемое и обсуждаемое в Евросоюзе введение института кризисного управления, что давало бы организации возможность брать на себя управление долгами и бюджетами проблемных стран; наделение полномочиями Брюсселя, которые позволяют ему координировать национальные бюджеты государств ЕС, т. е. давать рекомендации по их сокращению в случае угрозы нарастания дефицита; применение предусмотренных в Еврозоне санкций в виде штрафов за неисполнение предписаний относительно размеров бюджетного дефицита и государственного долга; увязывание предоставления займов периферийным странам с выполнением ими предлагаемых Евросоюзом мер по обеспечению финансовой стабильности и т. д.
Паллиативный характер этих мер означает, что Зона неопределенно долго (пока проблема не решится кардинально) будет содержать в себе противоречие, которое периодически, особенно при повторении глобальных финансовых кризисов, снова и снова будет проявлять себя в форме обострения финансовых проблем наиболее слабых ее стран-участниц и возвращать объединение к обсуждению вопросов о способах сохранения валютного единства.
Соотнося сложные интеграционные процессы в Еврозоне, их перспективы, следует отметить, что в последние годы на просторах СНГ все более пробивает себе дорогу весьма позитивная тенденция к восстановлению единого экономического пространства, разрушенного необдуманными и некомпетентными действиями последних руководителей Советского Союза. Формирование Таможенного союза тремя крупнейшими республиками СНГ — Беларусью, Казахстаном и Россией — весьма значительный шаг в этом направлении. В случае присоединения к Таможенному союзу Украины, чему пытаются помешать правящие круги Запада путем необоснованных обещаний процветания на основе интеграции в рамках Евросоюза, произошло бы кардинальное изменение ситуации: единое таможенное пространство распространилось бы на основную часть некогда единой страны.
Следующим логичным этапом интеграции в рамках СНГ могло бы быть внедрение в денежный оборот входящих в Таможенный союз стран единой валюты. При этом для стран СНГ внедрение единой валюты — более органичный акт, нежели ее использование в Еврозоне. Дело в том, что экономика стран СНГ долгое время, в течение столетий, формировалась как единый хозяйственный механизм, в том числе и на основе территориального разделения труда. В результате на межреспубликанском уровне сложились взаимодополняемые хозяйственные комплексы, которые, в целом, сохранили свое значение вплоть до настоящего времени. Это, а также тот факт, что четверка наиболее сильных экономик СНГ имеет примерно одинаковый уровень экономического развития, позволяет утверждать, что на ее основе вполне возможно создание оптимальной валютной зоны, которая бы смогла стать важным фактором социально-экономического прогресса региона.
Экономические проблемы Европейского союза привели к жестким мерам экономии, но которые не смогли справится с кризисом еврозоны. А европейские политики и представители центральных банков приложили руку к разрушению экономической системы Евросоюза. Даже экономика таких крупных стран как Германия и Франция замедлила темпы роста в период с апреля по июнь 2014 года, а экономика еврозоны в целом вообще не показала никакого роста. Италия, Греция, Португалия, Ирландия, Испания и даже Кипр страдают от политики властей Евросоюза. Кредиты, которые выдают этим странам, подразумевают невообразимые меры экономии, что напрямую приводит к урезанию социальных программ, уменьшению пенсий и заработных плат государственных служащих и урезанию стипендий студентов. Лауреат Нобелевской премии по экономике в 2011 году Кристофер Симс сказал: «Я бы посоветовал Греции, Португалии и Испании подготовить экстренные планы для того, чтобы покинуть зону евро». Остальные страны еврозоны тоже попали под удар. Падение уровня инфляции и последующая возможная дефляция, несуществующий рост ставит такие страны как Греция под удар экономического кризиса.
Внутриевропейский кризис произошел вследствие трех важных факторов. Во-первых, многие страны еврозоны имели проблемы с конкурентоспособностью своей экономики, а валютный союз дал всем членам еврозоны единую процентную ставку и отнял возможность корректировки валютных курсов. Что означало, что, если в стране наблюдается высокий уровень инфляции, то экспорт товаров будет дорожать,а страна уже не сможет девальвировать свою валюту. Второй фактор состоит в том, что европейские банки были перегружены долгами. При этом недвижимость являлась локомотивом роста на периферии еврозоны. И деньги от банков из таких стран как Франция и Германия хлынули в Испанию и Ирландию, где как раз росли цены на недвижимость. И когда обрушилась экономика Евросоюза, банки оказались в очень щекотливом положении, потому что кредиты, которые они выдавали, ничем не обеспечивались. До сих пор многие европейские банки остаются в критическом состоянии. Третий фактор заключается в том, что ни в докризисное время ни в посткризисный период у Европы не было единой модели экономического развития. Повышение конкурентоспособности одной страны ведет к снижению конкурентоспособности другой. Уже на протяжении 5 лет еврозона страдает от низких темпов роста, низкой инфляции и высокого уровня безработицы.
Еще в начале 2012 года Мартин Фельдштейн в своей статье, касающейся проблем еврозоны, писал, что Греции следует выйти из зоны евро и вернуться к драхме. Такое решение, естественно, привело бы к девальвации и дефолту, но помогло бы быстрее перестроить экономику на новый лад и Греции не пришлось бы мучительно наблюдать за ростом безработицы, увеличением долга ЕЦБ. Такая стратегия применялась во многих странах Азии и Латинской Америки, где наблюдался неоправданно большой бюджетный и торговый дефицит. Но Германия всеми силами пытается удержать Грецию в еврозоне т.к. её выход может привести к распаду валютного союза, что будет невыгодно для германской индустрии. А власти Греции, в свою очередь, почти устраивают бесконечные кредиты направленные на поддержание экономики страны, что нельзя сказать о гражданах, которые испытывают на себе все тяготы политики жесткой экономии. Но Греция лишь частный и наиболее яркий пример экономической нестабильности в еврозоне
Но к чему же привели все попытки властей Европейского союза бороться с последствиями кризиса в Испании, Португалии и т.д.? Высокий уровень безработицы среди молодежи, низкие зарплаты и пенсии, отток рабочей силы в более благополучные страны Европы. Но самое главное это то, что в этих странах почти обесценилась земля, помещения обанкротившихся предприятий и заводов, а германские и американские банки воспользовавшись ситуацией скупили все это по бросовым ценам. Но такая политика не прошла без следа – во многих странах Европы начали проводить массовые забастовки требуя отмены мер жесткой экономии, навязываемые ЕЦБ и странами кредиторами в лице Франции и Германии.
Тройка (Troika) в лице ЕЦБ, МВФ и Европейской комиссии давно потеряла контроль над ситуацией. ЕЦБ, главной задачей которого является поддержание стабильности – не выполнил эту задачу. А в ходе дискуссии между ЕЦБ и учеными даже лауреат Нобелевской премии по экономике Милтон Фридман поддержал довольно странную идею по стимулированию экономики. Суть её заключается в том, чтобы разослать чеки на энную сумму (от 500 до 3000 евро) денег всем гражданам еврозоны, чтобы те в свою очередь потратили их в магазинах, и тогда это приведет к росту спроса и, как следствие, компаниям придется увеличить производство и нанять больше работников, что приведет к росту экономики и росту цен.
Такие инициативы наглядно показывают в каком состоянии находится сейчас экономика зоны евро и на что уже готовы пойти власти ЕС, чтобы сохранить экономическую стабильность в «главных» странах региона. Политика Германии не изменится пока ей будет выгодно существование еврозоны, а власти Греции, Ирландии, Италии и других стран заемщиков и будут до последнего надеяться на кредиты и ссуды ЕЦБ и МВФ. Если к этому прибавить еще экономические потери, связанные с санкциями в отношении России, то ситуация в некоторых странах региона скоро станет просто катастрофической и это касается не только еврозоны, но и всех стран Европейского союза.